Главная страница
Главный редактор
Редакция
Редколлегия
Попечительский совет
Контакты
События
Свежий номер
Книжная серия
Спонсоры
Авторы
Архив
Отклики
Гостевая книга
Торговая точка
Лауреаты журнала
Подписка и распространение




Яндекс.Метрика

 
Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»
подписаться

Отклики




Этери Басария.

Этери Басария.


Метафора жизни под сенью баобаба


У поэта Леси Тышковской необычное отношение со временем и пространством. И жизнь наша в ее интерпретации — это не проторенный путь от рождения к "не скажу куда", как обозначено у другого поэта, а нечто другое. Этому подтверждение новый сборник ее стихов "Бабочка на баобабе" (М., издательство "Вест-Консалтинг", 2006). "Годы// собираются вокруг нас//грустными животными" — читаем у Тышковской. То есть в мироздании поэта, прожитое не отдаляется от нас. Мы все время находимся в эпицентре нашей жизни, и то, что было, то, что есть, и предощущение того, что будет, равно от нас удалены и равно влияют на нас. Мистика? Нет — способ мышления. И реальность вокруг автора здесь и сейчас не размыта, а вполне осязаема. Более того, я как человек давно и пристрастно следящий за творчеством Леси Тышковской, должна отметить, что в последнем сборнике она неожиданно, причем не в ущерб хрустальному звучанию голоса, стала на полную ступню — прежние ее сборники больше ассоциировались с танцем на пуантах. Решительный шаг, несомненно, пошел на пользу стихам. Обретя плоть, впустив в себя материальный мир, стихи Тышковской, не утеряли духовной насыщенности, но обрели ещё одно измерение, став ближе к земному бытию. При этом неживая материя, пропущенная через сознание поэта, обрела такую жизненную полноту, что наталкивает на предположение о стихийном пантеизме автора. Однако, что чрезвычайно важно, реальность не трансформируется автором произвольно, творя фантасмагорические картины по нехитрому принципу: "я так вижу!" А вот идентифицировать себя с природным явлением и ставить знак равенства меж собой и им и даже соотносить с общим оппонентом — это в духе Тышковской: "Первый снег-// мы в одной седине,// одинаково одиноки,//заблуждаемся меж магазинами винными,//ждем, когда пьяное небо//наступит на нас,//легкое, как потеря". Здесь "легкое как потеря" небо представлено в двух ипостасях: и как атмосферное явление, сыплющее снегом, и как источник жизни в высшем понимании — перед его волей равны и сиюминутное, и вечное.
Столь же естественна для автора фраза "птичий язык на лету// не уловим" (цикл "Осень ствола"). Для обывателя закономерный вопрос: "Неужто птичий язык станет внятен, если послушаем его не на лету, а, скажем, засадив пернатую в клетку"? Но в том-то и дело, что для поэта невозможность уловить "лексику" птиц обусловлена их свободой полета. Очевидно, не случайно, что и сборник "Бабочка на баобабе" составлен из верлибров — "свободных стихов". Тем не менее, весьма спорно звучит утверждение автора: "Поэт — тот, кто способен без бижутерии рифм, ритма и метафор создать произведение искусства". По отношению к метафорам автор явно погорячился. Доказательством служит то, что сборник "Бабочка на баобабе" пронизан великолепными метафорами, как щедрым солнцем купы тех самых неохватных деревьев, вынесенных в название книги. Я плохо себе представляю творчество данного автора без пиршества точных метафор и аллитерации. — "Беженкой// с бедным узелком утешений,//потерпевшая крушение//нежности,// бреду по белу свету". Ещё: "Время полночи//Возраст Маргариты//Симфония бала//захватившая врасплох//наготу просьбы//не прозвучавшей!" Попутно заметим, что нам известны и не уступающие свободным стихам рифмованные произведения Тышковской, не вошедшие в данный сборник.
К достоинствам новой книги Тышковской я бы отнесла еще и не-готовность "впасть как в ересь в неслыханную простоту", но уход от избыточной усложненности некоторой "бесплотности" прежних книг. Тышковская теперь доверяет всецело не только Слову, которое было вначале, но и другим Дарам Господним. Спустившись с разреженной атмосферы поднебесья обнаруживает, как много еще на земле того, что должно быть воспето ее голосом. В коротком цикле стихов, объединенных неологизмом "Снежности" хотелось бы обратить особое внимание на замыкающее стихотворение, которое выписано с виртуозностью каллиграфа с Дальнего Востока, где мысль овеществлена, а пейзаж одухотворен — "Спасибо за пространство января,//в котором поместились все страницы,// расписанные снегом для тебя.//Конечно, снег растает.//Но трава…" В сборник вошли ещё цикл "С видом на Восток", который ранее издавался отдельной книжкой и цикл "Инь и янь". Увлечение восточной культурой, ценностями буддизма и даосизма для Леси Тышковской не дань моде — это соответствует ее натуре — открытой, тонкой, обходящей стороной грубые проявления жизни и не принимающей — никак! — грохота сапог, если они даже на ногах солдат-защитников. Грубая реальность неконтролируемых страстей — вне эстетики поэта, равно как и императивные осуждения. Максимум, что позволит себе Тышковская, это негромко осведомиться: "Но если голуби — божьи птицы, что они делают на помойке?" Лично для меня, вполне достаточно. Увлечением японской поэзией, мне кажется, объясняется и то, что в сборнике "Бабочка на баобабе" мы встречаемся с рядом весьма удавшихся трехстиший. — "И ты посмотришь на меня, как на святую — и я пойму, что это наш конец". Или же: "Ты сбылся. Остается//Подумать о легенде". Встречаются, конечно, и неудачные афоризмы — скажем "Бездарность — сестра таланта". Подобные нехитрые, лежащие на поверхности подмены понятий, можно множить сколь угодно. Скажем, "злодейство — братишка благородства", а "скупость — тетка щедрости" и так далее. Здесь нет момента неожиданности, не проявляется присущая Тышковской гибкость мышления в парадоксальном восприятии мира. Но не пристало выискивать "блох" в удавшейся книге. В конце концов, как утверждал еще Марциал: "Есть в моей книге хорошее. Кое-что слабо. Немало//Есть и плохого. Других книг не бывает мой друг". Очевидно, с древности кое-что изменилось — или просто кокетство поубавилось у авторов? — но смело можно заметить, что случаются и другие книги, где лучшее из творчества автора органично ложится на страницы. Согласна, кое-что несовершенно у Тышковской, но нет явно неудавшихся стихов. "Я не люблю небоскребов-//царапающих небеса,//протыкающих свет// бетонным своим безразличьем.//Я люблю горы —//поднебесных Атлантов// и Прометеев, обреченных на эхо". Будем считать, что своей книгой "Бабочка на баобабе" Леся Тышковская покорила одну из вершин в любимых своих горах. А она в том возрасте, когда еще идут в гору. И впереди у нее много вершин.