Главная страница Главный редактор Редакция Редколлегия Попечительский совет Контакты События Свежий номер Книжная серия Спонсоры Авторы Архив Отклики Гостевая книга Торговая точка Лауреаты журнала Подписка и распространение |
Свежий НомерВедущий — Владимир КоркуновЛИТОБОЗ
Антиутопия как настроение Подборка избранных восьмистиший Бориса Херсонского — в «Поэтограде» (№ 4 / 2014). Мотивы антиутопии прослеживаются в следующем:
Все здороваются друг с другом и все — на ты,
но кроме «ты» и «привет» мало что говорят. Улицы здесь пустеют до наступления темноты. Деревья и фонари образуют единый ряд. Магазины закрыты в шесть, рестораны — в семь, в десять гаснут окна: видно, пришла пора. В одиннадцать городок вымирает совсем. Проснется ли? Неизвестно. Доживем до утра. Если принять антиутопию как настроение (или как инвариант поэтического мира Херсонского), выяснится, что большинство из текстов полнятся разладом, гармонией в описании миров при отсутствии внутренней гармонии.
Не поймешь: то ли облако по небесам проплывает,
то ли рыба плывет под водой, то ли лодка плывет по воде, то ли вдоль бытия — то, чего никогда не бывает, что-то вроде ничто — по нигде. Эти плавания, эта жизнь параллельных движений в бесконечности (прав Лобачевский) сойдется в точке одной, как в десятке дырявой одной из бумажных мишеней в гулком тире подвальном под бывшей широкой родной. Метаморфозы образов соотносятся с метаморфозами языка. Осознается: «вдоль бытия» происходит все — и облако проплывающее, и рыба, и лодка; одновременно все это обращается в ничто. Метод аккордеона: все сходится в одной точке, но и обязательно расходится — на полюса, образуя систему мира, бесконечную, параллельную и — гуттаперчевую.
Занесенные листопадом
Не монтаж — кадры, звуки, отрывки (их, отрывков, выхваченных и выкрикнутых, — много) — в стихах Романа Круглова («Зинзивер», № 1 / 2014). Словотворчество происходит ненарочито; находится в парадигме поэтического базиса:
В снегу бегу в свой теплый угол.
Жестикуляция деревьев — Абсурдоперевод зимы. Январь — в расход, луна — на убыль, В лицо охапки белых перьев Распотрошенной ветром тьмы. Бегу туда, где нетерпенье, Упреки, ревность, слезы, грубость… Бегу, бегу-бы-губы — губы Твои. Очевидна аккумуляция советской поэтики с тенденцией на неологизмы и поиск смыслов ради смыслов (что касается далеко не всех текстов — а жаль). К последнему относится красивый, но находящийся в отрыве от сюжета (ну, хорошо — передает настроение слово «абсурдоперевод», но оно из другого текстуального пространства) элемент: «Жестикуляция деревьев —/ Абсурдоперевод зимы». Метаморфоза в конце текста, выполненная в духе Вознесенского (мать-тьма), более чем уместна.
Таким образом, задается столбовая дорога: поиск. С некоторым алогичным, иногда резким и дерганым путем. При этом ритмический рисунок выдерживается, он — скелетик; вообще стихотворной техники (традиционной) Круглов придерживается неукоснительно и выстраивает мысли и образы внутри нее. — Где мы? — Где-то далеко.
Вечер: в небе молоко С мутною закатной кровью… Ночь. — Плывем гулять? — Плывем. Тихий всплеск под фонарем — Поцелуй. В ограду сада Упирается весло. Занесло нас. Листопадом Занесло. |