Свежий Номер

№ 2 (100), 2013

Через Читу — в Китай. Felicita брусчатки.
Олово… Серебро… Золото? — Налетай!
«Детство»? Перечитай. Вычеркни опечатки.
Вовремя — бес в ребро? Время жевать минтай…
Долгие — до утра! — главные разговоры.
Праздные старики пастырям на черта?
Выкурив блок «Петра», хором — про «беломоры»…
Кто из троих, прикинь, лозунги начертал?!
Дедушка Цыплаков? Гвардии Вышекрышин?
Может быть, псих Летун высмеял дураков?
Партия чудаков — Сема, Микола, Гриша.
«Наш президент — болтун!» — сольники сквозняков.
«Наш президент — птенец!» НА ХЕРЪ! — кроваво-красным.
Лебеди-журавли осени предрекут.
Враг Цыплаков — стервец! Лекарь — орланом страстным.
И Вышекрышин влип. Всем летунам — капут!
Чакры пересчитай. Очерк перепечатай.
«Юность»? — Журнал в очаг. С юностью поболтай.
Честная Гюльчатай, рядышком — правнучатка?
Чайки рябят в очах… Через чердак — в Китай?!
Прочерки птичьих стай. Челюсть. Печать свинчатки.
Девушка, пара фраз!.. Вечности — недосуг…
Зрелость перелистай. Чертополох в сетчатке.
Якобы — was ist das?.. Вроде — косяк на юг…
Черти в печах чудят. Ангелы сушат крылья.
Кащенко. Желтый щит — вдребезги! — мальчик Кай.
Звездочек чистый ряд — целая эскадрилья.
Вовремя — кур в ощип?! Время лакать «Токай».
Вечность перекричав, юность переиначить?
Фауст в Сочах зачах? Аист — на «Бис!» — завис?
Вечность перемолчав, старости сверхзадачи
В черных сожги ночах, чокнутый фаталист!

…если сможешь, пойми… ну а лучше — убей! —
не за грех, а за домысел подлый,
за позорную страсть блефовать без червей,
за тупые и злые аккорды.
прокаженный певец в искаженной стране
надирается вдрызг — карты биты:
изменяя себе, изменяет жене —
получается с… Пушкиным квиты.
говорят, без грехов скучен русский поэт.
(Александр Сергеич, простите…)
облучок. Натали обронила лорнет —
и погибнет мятущийся мститель.
для дуэли моей не хватает царя.
(семь дантесов звонили сегодня.)
а талант не пропить — расстарался зазря!
(обрыдалась паскудная сводня.)
на коленях уже: пощади, Натали!
ты красива, умна, своенравна —
вот и Пушкин в дверях: мол, печаль утоли —
золотая моя Николавна…

…отбросив пару тысяч лет, получишь тройку дюжин стройных.
все впереди — ликуй, поэт! страдай, поэт — нагрянут войны…
все хиросимы впереди и взрыв кыштымский на Урале,
храм Покрова, храм Гауди, хотя волхвы Христа признали.

кровавых лет веретено — анданте ада, Данте даты,
неумолимое кино: корсары, кромвели, комбаты.
«…не навреди!» — задолго до кромешной битвы на Каяле.
долдонь, Гвидон! пардон, Додо… хотя Христа уже распяли.

хромает ямб. Харон упрям. 12 — трижды — на манжете.
грустит Гомер. мудрит Хайям. хватает каждому столетий.
кассандры стон — растерзан сон: Борис. Марина. Надя. Еся.
еще в дороге почтальон, хотя Христос уже вознесся.

иду на вы — рейхстаг в распыл! шумер шукает погремушки.
Гагарин взмыл! Булгарин взвыл. шампанского! крещендо. Пушкин.
Египет гибнет? — воскреси хрустальной буквицей веронца.
уже пакудно на Руси, хотя Христос еще вернется.

…километры чужих баллад, мегатонны чужих эмоций:
неучтенный — почти Булат, а учтенный — почетный Моцарт.
ты продвинулся на микрон по дороге, ведущей к Богу?
поэтический почтальон поленился, врачуя ногу.
кот ученый, мешает степь? брат перченый, мрачнеет разум?
предкавказская лесостепь, маразмирующая оргазмом.
зауральский бурлит Байкал (для Монголии — доуральский).
раздражающий бэк-вокал: баритон-на-Неве заврался!
почтальонящий рифмоплет, убоявшийся марафонов,
балалайкой лады переврет, перережет шнуры микрофонов.
километры черновиков, кубометры журнальных азий:
убегающий от волхвов попадет к волкодаву в «пазик».
белый лист и кромешный ад недосказанных откровений.
наугад — в молоко! — солдат. сто из ста выбивает гений.
сердобольный Эльбрус-старик забинтует в метель мелодий.
чистый снег и пречистый лик. это — Бог, говорят в народе.

играть легко слагать сгорая без препинака в скорбь веков
сурова карма самурая икон колодцев облаков

молчать сто лет кричать во гневе умел отец умеет сын
правее лед огонь левее щетина сивых середин

курильск каррара корба краков барокко око рококо
события без вурдалаков открытия без дураков

закон правдивых ударений юродив страх бесстрашен стих
в геенне гимнов гибнет гений неточность рифмы внук простит

бог одинаково инаков черт подозрительно толков
друг уважает водку злаков враг обожает молоко

любить курить страдать слагая без препинаков адский труд
поверив истина нагая простит предательства иуд

семь миллиардов зодиаков волны невольной волшебство
бог гениально одинаков и одинок под рождество

…сто полных весомых лет —
из моих шестидесяти
с небольшим (пока) хвостиком —
я живу в странном чужом городке,
иногда посылая тебе письма —
на деревню… девушке —
со своими неуклюжими виршами…

(гениальная девочка
успела стать прекрасной девушкой,
а потом — и застенчивой женщиной…)

сто целых прицельных зим —
из твоих сорока
(еще чуточку неполных) —
ты обитаешь в странной родной деревушке,
иногда отправляя мне письма —
город S, до востребования, поэту S —
со своими дивными стихами…

порой я делаю вид: согласен на переезд,
чтобы целых сто лет и сто зим —
из моих шестидесяти и твоих сорока —
прожить в избушке на берегу Волги.
подчас ты лукаво соглашаешься на перелет,
чтобы целых сто зим и сто лет —
из твоих (тех самых) и моих (конечно, этих) —
провести в коммуналке с видом на Эльбрус.
однако оба прекрасно помним:
давным-давно, о боги, —
уже битых двести лет! —
мы живем в громадном фамильном замке,
стерегущем изумрудный залив Эгейского моря.

…ах, как хочется нырнуть — поутру —
с обрывистого волжского утеса!

вчера наш дворецкий чинно прошествовал
из твоего восточного крыла в мой северный кабинет
и, церемонно поклонившись, передал записку,
написанную вечным девичьим почерком:
пора, дорогой, — хотя бы раз в новом веке! —
подняться на западную вершину Шат-горы…

…на пороге Вечности (дальше — Тьма?),
на развилке: БОГ — САТАНА — ИНОЕ
человеку легче сойти с ума,
чем простить отцу естество земное.
Он разбавит спирт, разведет костер
(на седьмой вулкан семь недель тягаться…)
Черновик — в огонь! Но костер хитер:
пожирая «Дым», сбережет «Двенадцать».

…на изломе Вечности (дальше — Свет?),
у табличек АД, РАЙСКИЙ САД, ДРУГОЕ
человек хотел достать пистолет,
но почти постиг естество нагое.
Ты восплачь о маме, чудак-старик,
о подружках вспомни (одна любила…)
Если внуки есть, всем смертям — кирдык!
Пацаны решат, где твоя могила.

…на изгибе Вечности (дальше — жизнь?!),
в час разгадки страшного и святого
человеку проще шутить: кажись,
повстречал вечор самого Толстого.
Приглядись, поэт, подсказал мне Бог,
нашептал мне граф или черт, простите,
на ладошке Вечности жив клубок —
черно-белый шар, перевиты нити.
Потяни за белую — вспыхнет Свет,
потяни за черную — грянет Тьма.
…задарма — совет (амрадаз — секрет).
На семи холмах не сошед с ума…

На семи ветрах — семилетний прах,
семимильный Страх, семибалльный Бред.
Не сошед с ума на семи холмах —
не сошед с ума, не сошед…

музе — впрок,
к одному из грядущих грандиозных ю…

…полюбишь (разумеется!) меня —
минует (полагаю) четверть века —
умолкнут трескотня и болтовня,
останется твоя библиотека:
испанские и русские стишки,
французские и польские романы,
гербарии (ромашки, васильки),
офорты (доны анны, дон гуаны),
автографы (смешной гордячке — от…),
записки (место встречи — место казни),
и письма (начирикал, идиот!),
и песенки (на дисках) — ретропраздник...
разыщешь без свечи (но с фонарем)
растрепанную (правнуками?) книжку —
два слова ни о чем: побыть вдвоем… —
намеком на возможную (?!) интрижку,
два слова обо всем: вдвоем побыть! —
как два крыла над вешними садами;
забыты боты, Битов, сбитень, быт…
ах, надо ли таиться мудрой даме?!
как он любил! как я его гнала!
как он грустил… как я его губила…
поэзии треклятая игла…
поэта сверхъестественная сила…

пожалуй, продолжать резона нет:
есть мелодрамы тягостная слякоть.
давно увял онегинский сюжет —
мне рассмеяться, а тебе — заплакать.

…разлюбишь (уверяю!) не меня,
а мужа — флегматичного апачи.
я спрыгну с долгогривого коня:
он, бронзовый, до Господа доскачет.

Я потерял файл. Я потерял текст. Я потерял звук.
Дьявол закайфовал: местью унижен жест, деда покинет внук.
Сын позабыл дом. Марс раскалил гвоздь. Кара креста, псих!
Старость за тем углом, где багровеет гроздь и воскресает стих.
Муза пьяна в дым. Четки в кострах встреч. Пара сквозных ран.
Важно понять родным: оберегаю речь — черти, no pasaran!
Новый леплю файл, старый крошу текст, свежий ловлю ритм.
Переспроси: why? Русский, отвечу, best! Горлинка повторит.

…всего за несколько мгновений — еще секунд, уже веков! —
слагает строчку дерзкий гений о королях для дураков.
о дураке для королевы легенда зреет, а пока
летит направо профиль левый, налево — грифель чудака.
художник, музе предлагая поправить локон у виска,
прошепчет: грешница нагая, Орфей подругу разыскал.
Мария? Люба? Надя? Вера?.. начнете с Евы — все равно
переиначит кабальеро сюжеты давнего кино.
виновен главный искуситель?! пардон, мадам, виват, Адам!
апостола переспросите — пошлет неведомо куда…
рассвет, и дальше — dolce vita — поверим мудрым словарям…
но обыграет (без гамбита!) мальчишек — ром, девчонок — ямб.
чудак, наброски укрывая от подмастерьев и невежд,
промолвит: стужа вековая нежнее призрачных одежд.
о дураке (без королевы) судачат, воблами стуча,
халявы кроя и холеры, пять правнуков и семь внучат.
наследников всегда хватает… — вздохнет чудак, всплакнет дурак.
жаль, побеждает в овер-тайме девчонок — свет, мальчишек — мрак.
чудак — дурак — поэт — художник — король — разбойник — повар — шут.
молчит монах. кричит безбожник. коварен черт. бесстрашен Суд.
о дураке для королевы баллада спета, и король
певца отправит на галеры: шутлива жизнь, смертельна роль!
finita la… — полет! — finita… комедий срам, трагедий стыд.
Господь спасет стихи пиита, король пророка не простит…