Свежий Номер

№ 12 (98), 2012

Я быть перестану сегодня на нашем свиданье аскеткой,
Надену не джинсы с каскеткой — короткое платье с «кокеткой»,

Надену не синего цвета, а черного цвета колготки,
Не грубые эти ботинки, тяжелые, словно колодки,

А легкие туфли с высокими — в двадцать см — каблуками
            И буду общаться с Тобой тет-а-тет в запредельности, за облаками.

                        И выступлю в роли Омфалы — царицы лидийской —
                        Без всякой притворной придворной игры лицедейской.

И буду Тебя в будуаре торжественно короновать я,
И сяду с Тобой, а потом и возлягу с Тобой на кровать я,

Задернув от глаз посторонних оконные две занавески,
Не выпив ни капли спиртного, ни водки с мороза, ни виски.

Приду на свиданье к Тебе, в новомодный прикид разодевшись,
            Потом превращусь в стриптизерку, до тряпки последней раздевшись,

                        И голой останусь, без всяких колготок и платья,
                        И буду, с Тобой обнимаясь, пылать и пылать я...

По своей, а не по чьей-то колее
Я пришла к Твоей от мира скрытой келье,
Я пришла туда к Тебе, а не к Коэлье*,
Потеряла где-то там свое колье,

Там когда с Тобой читала альманах
(В этом было что-то, было, и не мало)
И Тебя не платонично обнимала,
Мой не черный и монах, и не монах.

По своей прорытой мною колее
Я вернусь к Твоей конспиративной келье,
Я вернусь туда к Тебе, а не к Коэлье,
И найду, конечно, там свое колье.

Не зная разных выходных и отПУСКОВ,
Объект моей любви поехал в город ПСКОВ,

Туда поехал на «сапсане» — не на дрожках —
Ловить Фортуну на «неведомых дорожках»?

Да нет, работать, древний город изучать,
            Где от Святого Ду-ха(!) могут ангел-девочки зачать.

Туда поехал он и вот приехал — в ПСКОВ.
Живет в отеле — не в пещере из ПЕСКОВ.

Живет монахом, хоть в миру и не монах,
Весь закопался в женских юбках, в именах —

Читая пушкинские (?) «Тайные записки...»,
            Ценя прекрасный пол — за что? за все, не только за пиписки.

Он развязал бы дамам столько ПОЯСКОВ,
Но не за этим он «с Москвы» приехал в ПСКОВ.

И мне оттуда шлет, не думая про «вето»,
Свой поцелуй воздушный — в качестве привета —

По нéбу, где вдали от авиадорожки
            Среди блескучих звезд — гуляет месяц Золотые Рожки.

В свои анналы я вписала город ПСКОВ,
Куда поехал кто? — Объект моей любви,
            Предмет моих фантазий творческих и ПО-ИС-КОВ!

Жизнь такая у него — она нервозная,
Жизнь такая у него — она неврозная,
Жизнь такая у него —
                                   каждодневно-стрессная,
А любовь, любовь ко мне —
                                   у него такая страстная!

            Будто я его собой околдовала,
            Не какая-то мамзель во всем мамзельем,
            И ему не с чаем «Липтон» пить бокал давала,
            А с эротным приворотным сильным зельем.

Он является ко мне — ночами темными,
Прямо в очи смотрит мне — очами томными.
И какая на меня —
                                   у него реакция,
Мне об этом говорит —
                                   за него его эрекция.

А эрекция ево —
Во какая! Во и во!

Жизнь такая у меня —  она нервозная,
Жизнь такая у меня — она неврозная,
Жизнь такая у меня —
                                   каждодневно-стрессная,
А любовь, любовь к тебе —
                                   у меня такая страстная!

            Будто ты меня собой околдовала,
            Не какая-то мамзель во всем мамзельем,
            И не с чаем «Липтон» мне бокал давала,
            А с эротным приворотным сильным зельем.

Ты являешься ко мне — ночами темными,
Прямо в очи смотришь мне — очами томными.
И какая у меня —
                                   на тебя реакция,
Говорит тебе о том —
                                               за меня моя эрекция...

Ах, какая у него —
                                   на меня реакция!
Мне об этом говорит —
                                               за него его эрекция...

А эрекция ево —
Во какая! Во и во!

Я вчера пила не воду минеральную
(Лечит, говорят, она катар) —
Я пила любовный Твой нектар!
Он доставил радость мне (м)оральную,
И физическую радость, и моральную.
До чего чудесен Твой нектар!

Я пила любовный Твой нектар.
Нет его вкусней и нет полезней.
Помогает он от всех болезней
(Я в виду имею не катар
И не что-то наподобие катара).
До чего чудесен Твой нектар!
Нет чудесней Твоего нектара!

Прилетела к Твоему Цветку пчела,
Возле стебля зажужжала, загудела
(Про нектар стихи мои в ЖеЖе прочла?),
Твоего нектара выпить захотела.

Я запомню этот день и эту дату
            Накануне Дня Святого Валентина.
Целовала я тебя туда, туда, туда, ту-
да, туда, туда, туда, туда, туда, ту-
                        да... еще туда, туда, туда, туда...
                        Я запомню этот день и эту дату, да,
            Накануне Дня Святого Валентина.

Я твои сама расстегивала брючки
            Накануне Дня Святого Валентина
И брала, брала оттуда в белы ручки
                        Не муляжный чудо-орган твой Святой,
                        Он поднялся, встал над всею суетой
            Накануне Дня Святого Валентина.

Возле нас с Тобою ангелы летали
            Накануне Дня Святого Валентина
И смотрели: та ли это или та ли
                        Ангел-девочка с Тобою (се ля ви)
                        Так и тащится от секса и любви
            Накануне Дня Святого Валентина.
Мы запомним этот день и эту дату
            Накануне Дня Святого Валентина.
Целовала я Тебя туда, туда, туда, ту-
да, туда, туда, туда, туда, туда, ту-
                        да... еще туда, туда, туда, туда...
                        Мы запомним этот день и эту дату, да,
            Накануне Дня Святого Валентина.

По дороге, где колдобины и выбоины,
Ходят девки, в День влюбленных кем-то выебаны,

Я иду, в Тебя влюбленная, по ней,
Все пьяней от чувств высоких степеней,

За Тобой иду на Запад, на Восток,
В День влюбленных от влюбленной на! цветок!

Я сделался — с Тобой в разлуке — ИНОКОМ,
Тебе молясь на языке любви (И НА КАКОМ!),
И не лежал ни с кем из грешных дев И НИ НА КОМ,
И грязи сам в себя НЕ КИНУ КОМ.

            Я об одной Тебе скучал, скучал, скучал,
            Из Интернета снимки все Твои себе скачал
            И вот смотрю на этот свой «иконостас»
            И весь впадаю в инокоэкстаз.

Я сделался — с Тобой в разлуке — ИНОКОМ
И знаю, с кем лежать хотел бы И НА КОМ...

Ты сделался — со мной в разлуке — ИНОКОМ,
И, мне молясь на языке любви (И НА КАКОМ!),
Ты не лежал ни с кем из грешных дев И НИ НА КОМ,
И грязи я в Тебя НЕ КИНУ КОМ.

            Ты обо мне одной скучал, скучал, скучал,
            Из Интернета снимки все мои себе скачал
            И смотришь вот на этот свой «иконостас»
            И весь впадаешь в инокоэкстаз.

Ты сделался — со мной в разлуке — ИНОКОМ
И знаешь, с кем лежать хотел бы И НА КОМ...

Электропоезд Твой сейчас уедет в Киев,
Отправится туда, согласно расписанью,
            Сейчас, буквально через две минуты,
            И Ты на нем уедешь из Москвы,
Ну а потом опять назад в Москву приедешь,
            Мой дорогой «москаль», а не «хохол».

                        А я Тебя, как Ярославна, буду ждать,
                        И в этом мне Тебя не надо убеждать.

Электропоезд Твой — четырнадцать вагонов.
И я, и я на нем могла бы тоже в Киев,
            Поехать за компанию с Тобою,
            Соседкою Твоею по купе,
Я согласилась бы поехать даже «зайцем»,
            Но Ты меня с собою не берешь.

                        И я мечтать пока об этом прекращу
                        И троеперстием своим Тебя перекрещу,

Тебя и Твой электропоезд, на котором
Ты из Москвы сейчас поедешь... едешь в Киев,
            Туда, в столичный город украинский,
            Который ближнезарубежным стал,
А был давно, когда-то, раньше древнерусским,
            Когда еще и не было Москвы.

Мы ни на те и эти темы, ни на те
С Тобой не говорили в темноте
Закрытого купейного пространства —
Не от окна до двери простиранства,
До самых врат небесных простиранства.

Мы только (молча!) обнимались так и так,
Осваивая тактику атак
Своих атак любовных друг на друга,
Окно завесив шторкой «драп-дерюга»,

И целовались с примененьем языков,
Себя высвобождая из оков
Условностей моральных и телесных,
Свободу обретя
                                в купейных стенах тесных...

Тебе
            позвоню
                        не из КИЕВА И КИЕВА Я,
Тебе
            головой
                        своей КИВАЯ И КИВАЯ
И весь
            от тебя
                        и от писем всех твоих «ОКУЕВАЯ»,
Тебе
            прокричу,
                        люблю КОГО Я, И КОГО Я
Из всех
            на земле
                        живущих женщин ОБОЖАЮ,
Меня
            не тряпьем
                        привлекающих каким-то и ОБУЖЕЮ,
Тебя,
            о, мою
                        золотую птичку, я, О, БОЖИЮ,
ОБОЖАЮ, ОБОЖАЮ, ОБОЖАЮ

ОБОЖАЮ и люблю...

Ты сейчас находишься в Донецке.
Я давно Тебя не видела, давнецки.

            Ты в работе там даешь угля,
            Перед кем-то душу оголя.

            Может, пьешь горилку, буль-буль, буль,
            Трахаешь и дивчин, и бабуль?

            Снится мне Донецк (не снится Ницца),
            Мне Твое лицо оттуда снится,

            Дорогое, в золотом окладе,
            Губы — в горько-сладком шоколаде.

            Снится мне и Твой — стоячий! — пенис,
            Я о нем свои слагаю песни-с,

            Гимны я пою ему и оды
            И не признаю развратной моды

            На муляжи разные, вибраторы,
            Кем-то для чего-то выбираторы.

            А вчера (посмейся там, в Донецке)
            Мне приснился пенис в виде нэцке,
            На брелочке, полный силы новой,
            Пенис Твой из кости из слоновой.

Ты сейчас находишься в Донецке.
Я давно Тебя не видела, давнецки.

Закон Мерфи:
а) если какая-нибудь неприятность может случиться, она случится;
б) из всех неприятностей, которые могут произойти, произойдет именно та,
ущерб от которой больше;
в) если существует возможность сделать что-нибудь не так, как положено,
то найдется человек, который именно так и сделает;
г) если существуют два или более способов сделать что-либо,
причем использование одного из этих способов ведет к катастрофе,
то кто-нибудь изберет именно этот способ... и т. д.

Я в Тебя влюбилась вот в такого В ПЕРВОГО,
ездил Ты ко мне В ПЕРОВО.

Так с Тобой приятно было НАМ НЕЖИТЬСЯ.
Ты хотел НА МНЕ ЖЕНИТЬСЯ.

Мы в фантазиях своих дельфинно ПЛАВАЛИ
и на знак беды ПЛЕВАЛИ.

Были мы с Тобой такой завидной ПАРОЮ,
хоть и ссорились ПОРОЮ.

Наш союз казался прочих ИДЕаЛЬНЕЕ,
и прочнее, И ДЕЛЬНЕЕ.

По закону Мерфи все у нас РАЗРУШИЛОСЬ,
все по Мерфи вышло, РАЗРЕШИЛОСЬ.
Разрешилось все не лучшим — худшим ОБРАЗОМ...
Ты готов убить меня ОБРЕЗОМ.

...Никогда уже с Тобой НАМ НЕ НЕЖИТЬСЯ
и Тебе НА МНЕ НЕ ЖЕНИТЬСЯ.

Когда исчез с моей иконной Ты доски,
Мир содрогнулся, весь! с горами и с лесами!
И вся душа моя, сжимаясь от тоски,
Наполнилась горячими слезами.

Они прозрачно-голубые были, да.
Я от потоков слез своих обалденела.
И превратились эти слезы в глыбы льда
            (Когда остыли, превратились в глыбы льда),
И у меня от них душа обледенела.

Все само собой прояснилось,
Прояснилось само собой —
Мне, наверное, все приснилось,
То, что было у нас с Тобой:

            Не одни деловые контракты,
            Не мечты о созданье семьи,
            А астральные наши контакты
            (О которых не знают СМИ).

Все само собой прояснилось,
Прояснилось само собой —
Мне, наверное, все приснилось,
То, что было у нас с Тобой:

            И спонтанные личные встречи,
            И с красивым сюжетом роман,
            И такие любовные речи,
            От которых в башке дурман.
Все само собой прояснилось,
Прояснилось само собой —
Мне, конечно же, все приснилось,
Все, что было у нас с Тобой.

Прикованна цепьми к утесистой скале... Андромеда...
По ветру распустя власы... Лия потоки слез... вопиет:
— Ах, кто спасет несчастну?..
Из Гаврилы Державина.
«Персей и Андромеда»

Нет, на Олимпе нет прекрасней пары сей,
Чем суперпара: Андромеда и Персей.
Персей в делах геройских — спец и ас,
Он от Чудовища возлюбленную спас!

Он отношений с ним своих не выяснял.
И говорить ему с Чудовищем о чем?
Он с Андромеды все оковы снял,
Убив Чудовище стальным своим мечом.

А кто таков Персей — античный, кто таков?
Да это Ты! А Андромеда — это я.
И Ты меня избавил от оков,
Меня избавил от тяжелых Ты оков
И от Чудовища. И я теперь — Твоя.

И вот бегу к Тебе по лугу, по росе я —
Обнять Тебя, героя снов моих — Персея.