Свежий Номер

№ 11 (73), 2010

Необходимо наличье холста,
если портрет написать надо маслом.
Кто ты? Лишь отзвуков смутная масса.
Кто ты? Лишь два-три кленовых листа.

Но полноценный портрет не создашь,
если не знаешь, не помнишь, не можешь.
Кто ты? Такие же пятна на коже.
Их передать не пытайся — все блажь.

Так что бессмысленно память пинать.
Кисть разломаю и вышвырну гневно.
Я вспоминал бы тебя ежедневно,
но — я не помню кого вспоминать…

Очень, к несчастью, плохой портретист я.
Вечно в паденьи твой клен, твои листья.

Как лист увядший падает на душу,
так падают туда же и года.
Prefere vi la tempon eĉ ne tuŝu,
kalkulu jarojn morne: kiom da?

Al vi aŭguros vivon la profeto,
sed ĉu ĝojigos vin la ĉi prognoz’?^*
Не кажется ль, что в сущности все это
один лишь нескончаемый гипноз?

Нас кружит вихрь в смертельном, диком танго,
от счастья и любви нас оградив.
Sed tio ŝajnas tute jam malstranga,
ni konvinkiĝis — maljustegas viv’.

Kaj vivo nin instruas morton ludi^**.
И в мире только тени, но не люди.