Главная страница Главный редактор Редакция Редколлегия Попечительский совет Контакты События Свежий номер Книжная серия Спонсоры Авторы Архив Отклики Гостевая книга Торговая точка Лауреаты журнала Подписка и распространение |
Свежий НомерПерекличка поэтовНиколай ГУДАНЕЦ
ДИТЯ СВЕТА
(восемь текстов) Башня Так в земле прогоркшей бродит холодный сок
то листва став прахом пропитывает песок чтобы корни нашупать подняться вновь по стволу так и я тебя осязал сквозь былую мглу в пустоте без тебя я все же к тебе приник словно стоя на башне рушащейся каждый миг и все объяснилось и каждая боль светла и рука над бездной дожизненной расцвела — I. Нежность
Ветер входит под ребра
и его не удержишь ничем только кольцами бедер и рук изумленьем продольного танца где никто не помнит себя Нежность пронзает навылет в содроганьях обрушивающейся воздушной горы — II. Имена
Невозможно даже подумать
о грозных недрах неба где вздымается сам Господь милосердно незримый неужели это мы под пленкой солнца и облаков неужели еще не проснулись для подлинной жизни неужели могу касаться пальцев твоих и волос ничего не зная о мире себе тебе об огромной грузной скрижали где два имени врезаны рядом глубоко и спокойно имя твое и мое — III. Залив
Когда позабытый отзвук бессилья
в тебе шевельнется не бойся ибо мы вместе назови по имени страх и он уже приручен отползает куда-то прочь где ему суждено раствориться Не бойся но просто взгляни вовнутрь и скажи это страх наклонной земли не встречающей вод это мука громадной воды разлученной с небом и ослепшее небо бредет наугад сотрясаясь вперехлест корежась внутри самого себя А утром залив нежит птиц и ошметки тины и прозрачный взгляд уютно улегшийся вдоль — IV. Колокол
Стояли дни такие
стояли дни такие в груди светлело медленно далеким медным лепетом сидела шаль накинув не жажда летаргии а жажда с летаргией и вместе с этой жаждою вплывать во тьму протяжную благую и глубокую вокруг себя и около и по наитью встретиться и отзываться вровень летучим сгустком трепета угрюмым плеском крови тесней вожмемся в дрему сплетем дыханье в кокон а небеса огромны и колокол за окнами И колокол за окнами — V. Тьма
Крылья тьмы светлее любого света
кровеносной тьмы проросшей в изнанку глаз это взгляд без взгляда вселившийся в осязанье и уже только небо пронзенное новым небом где просторы мрака прозрачны во все концы слепота первозданная яростный обморок плоти накануне рожденья в лучах ослепительной тьмы это мы это мы это мы плутаем в корнях в родниковой влаге в песке и травах вот уже задохнулось время Но тьма обнимает камни с той же мощью как бушует семя в потрясенных извивах тел — VI. Дюны
Я не сумел в протяжной ласке
пересказать всего что будет За шепотом сквозило море слоилось падало в ладони ликуя тягой мышц и вздоха Летали стебли И это стало нашим домом И это стало нашим белым — единственным — над запоздалой болью ветвясь торжественным прикосновеньем — VII. Стекло
Я спал и не слышал как время стекало назад
стремительный воздух свистел и твердел на глазах и он превращался меж нами в крутое стекло но ангел касался престола и время цвело вращаясь чаинками тягой навстречу насквозь над толщей пространства где быть и не быть довелось уже не телами а отблеском шепота вспять и влажно смыкаться блаженно и горестно спать впадая в летучие звезды по плавной кривой и ангел смеется уткнувшись в стекло головой — 1991
Николай Гуданец — поэт, прозаик. Родился в 1957 году. Окончил филологический факультет Латвийского университета, защитил кандидатскую диссертацию по стиховедению. Автор поэтических сборников «Автобиография» (1980), «Голубиная книга» (1986), «Крылья тьмы» (1993), публикаций в антологии «Освобожденный Улисс», журналах «Арион», «Даугава», «Дружба народов», «Дети Ра» и др. Кроме того, Гуданцом написан и опубликован ряд фантастических и детективных повестей. Живет в Риге.
|