Главная страница Главный редактор Редакция Редколлегия Попечительский совет Контакты События Свежий номер Книжная серия Спонсоры Авторы Архив Отклики Гостевая книга Торговая точка Лауреаты журнала Подписка и распространение |
Свежий НомерЛИТОБОЗВедущий — Владимир Коркунов
ЛИТОБОЗ Пред ликом Стоп-кадра Стихи Александра Петрушкина («Зинзивер», № 3 / 2014) обладают повышенной плотностью. Это не символизм, где за двумя-тремя словообразами скрывается подразумеваемая вселенная; подложка переведена на первый слой, поскольку расфокусированность мысли означает моментальную потерю нити повествования. Отличительная черта этих произведений — в показной сухости, практически полном отсутствии эпитетов, метафоре на уровне либо отдельного сегмента, либо всего текста:
Едва застынет зверь мой коридорный,
отмоет тень полы — оставит поле — абзацы по углам — как бы снопы, которые замерзли в этой доле, которые рогатый морщат лоб и наблюдают спрыгнувшего зверя не моего, но имени Его — стоят, как чайки в людях и не веря. И тот, который вертикальный, зверь свет сохраняет в непрозрачном мясе, соломенным быкам срезает лоб, лицом невидимым своим — зиме прекрасен. Это, как сказано в заголовке, «Снегопад». И стилистически — один из самых «поэтичных» текстов подборки, названной «Стоп-кадр». Принцип монтажа (кадры), наложенный на застывшее нечто (стоп). Отсюда органичным видится начало заглавного стихотворения подборки («…но фрагментарна смерть — диагональ ее…»), представленного как продолжение некоего текста-монолога, рассуждений о жизни, смерти и матрице (все атрибуты на месте: хакеры; сыновья, плашмя бегущие (?) в вечность; стриженые лобки, вагины etc.). Заканчивается мыслепоток точкой, что, однако, не вполне соответствует предполагаемой эстетической задаче «стоп-кадра»; органичнее выглядело бы многоточие — с намеком на продолжение трансляции. Приведенная выше цитата о плашмя бегущих в вечность сыновьях показывает некоторое небрежение автора, поскольку здесь соединяются образы из разных рядов и слово «бегущих» создает если не комичный, то отчасти неуместный эффект (как будто можно бежать плашмя; суть-то понятна, но образ в голове рисуется!).
Впрочем, куда важнее узнаваемый стиль Александра Петрушкина, отстраненный от поэзии, но и аккумулировавший ее: буффонада и антураж — в минусе, слова в первоисточнике — в плюсе. |